Главный агент изменений

Ни одна из великих перемен XVIII в. не была обусловлена деятельностью одного-единственного человека – по крайней мере, не в той степени, как, например, прогресс в химии был обусловлен действием Антуана Лавуазье. До сих пор его имя не упоминалось, – что вроде бы исключает его из кандидатов в главные агенты изменений, – но, полагаю, справедливым будет сказать, что он и Исаак Ньютон наиболее сильно повлияли на наше понимание природы в этом столетии. Впрочем, карьера Лавуазье, что любопытно, отражала подводные течения того периода. Он провел большую работу по идентификации и системному расположению химических элементов, вытеснив старую аристотелевскую систему «земли, воздуха, огня и воды». Разлагая химические соединения на составные части и определяя отношение частицы к целому, он напоминал этим политических мыслителей вроде Руссо, который разбирал на части общество, чтобы понять отношения индивидуума к целому. Работы Лавуазье о горении и кислороде, естественно, заставили его изучить дыхание как химический процесс, и он продемонстрировал, что дыхание в самом деле является обменом газов и, соответственно, медленной формой горения. Это помогло в большой степени демистифицировать телесные процессы, секуляризировав понимание жизни, что было вполне в духе редакторов «Энциклопедии». Он сформулировал закон сохранения массы, который гласит, что в любой реакции в замкнутой системе масса составляющих элементов должна быть равна массе продуктов реакции. Этот количественный подход напоминает работы экономистов, которые примерно в то же время пытались измерить богатство народов. Работа Лавуазье придает веса принципу, который изложил маркиз де Кондорсе в своей «Исторической картине прогресса человеческого ума» (1795): прогресс в науке неизбежно ведет к прогрессу искусства, политики и этики. К сожалению, ни гений Лавуазье, ни параллели его трудов с трудами общественных реформаторов не смогли его спасти. Когда нестабильное вещество Французской революции вошло в контакт с тем фактом, что он когда-то имел долю с собираемых во Франции налогов, последовала бурная реакция. Его отправили на гильотину 8 мая 1794 г. в возрасте 50 лет: он пал жертвой робеспьеровского Большого террора. Если можно назвать точный день, когда кантовское определение Просвещения – способность думать самостоятельно, независимо от догм, – перестало работать, то, пожалуй, это будет именно день казни Лавуазье.

Так кто же был главным агентом изменений? Учитывая, что в этом веке изобрели первый новый двигательный механизм со времен ветряной мельницы, нельзя не рассмотреть кандидатуру кого-то из инженеров, благодаря которым состоялась Промышленная революция. С этой точки зрения главным агентом изменений можно счесть первого великого изобретателя паровой машины, Томаса Ньюкомена. Машина Уатта, конечно, была намного эффективнее, но Уатт лишь адаптировал около 500 машин, построенных по конструкции Ньюкомена. Влияние Ньюкомена было намного бо?льшим: он построил 1200 паровых машин в Великобритании и Европе. Более того, именно Ньюкомен показал, что паровая энергия экономически выгодна, а это само по себе большое достижение. Однако, как уже говорилось выше, большинство заводов и фабрик в 1800 г. еще получали энергию от водяных колес. Так настолько ли серьезно паровые машины изменили жизнь в XVIII в.? Как по мне, 1200 паровых машин, сменивших водяные колеса, по масштабам примерно равны пушкам, сменившим осадные орудия в XIV в. По-настоящему серьезные изменения, связанные с этой технологией, произошли позже.

И все же я считаю, что человек, в наибольшей степени изменивший жизнь в XVIII в., – это Жан-Жак Руссо. Его работы, возможно, полны недостатков, но описанными в них идеями были вдохновлены призывы к терпимости, свободе и равенству, которые превратили события 1789 г. из финансового кризиса в революцию. А того, что революция потрясла всех на Западе – от королей и аристократов до последнего нищего, – отрицать невозможно.