Гургандж при Мамунидах

Когда в 1004 году в новую столицу Хорезма прибыл Бируни, там кипела бурная деятельность[786]. Была построена огромная плотина, направившая русло Амударьи вдоль городских стен. Река сделала город более комфортным для проживания, давая достаточное количество воды для мельниц и садов. Чтобы отметить установление своей династии, ее основатель Абу Али Мамун ибн Мухаммед начал активное строительство, которое продолжили его преемники[787]. В течение последующих двадцати лет новые правители построили для себя большие дворцы возле северных ворот, великолепную новую мечеть и гигантский «победоносный» минарет[788]. Несмотря на то, что минарет возвел младший сын Мамуна – Абу Аббас Мамун, у самого Мамуна тоже был повод для празднования, поскольку он принял земли и звание шаха Хорезма, отразил набеги иноземных захватчиков, включая наиболее серьезную угрозу режиму – Махмуда Газневи. Его старший сын Абу Хасан Мамун также удерживал Махмуда на расстоянии, женившись на его сестре, в то время как брат и преемник Абу Хасана Абу Аббас Мамун женился на другой сестре. Все это было сделано в надежде на поддержание мира. Слишком поздно поняли правители Хорезма, что Махмуд сыграл с ними в «кошки-мышки», но к тому времени он уже был готов нанести удар.

Основатель новой династии Мамун I вознамерился возродить региональную культуру и научную жизнь. Он начал привлекать писателей и мыслителей. Один из его современников писал, что Мамун I был настолько пламенным сторонником мира знаний, особенно новых рационалистических течений, что иногда входил в противоречие с мусульманской верой[789]. Это могло быть одним из факторов, приведших к его убийству в 997 году. Но оба его сына работали с равным рвением, чтобы возродить и усилить положение Хорезма в качестве центра науки и литературы. В первую очередь для них было важно завершить реконструкцию и расширение библиотеки шахов Хорезма, великое собрание, уничтоженное арабами 250 лет назад. Один из средневековых писателей отметил, что библиотека в Гургандже «не имела себе равных ни до, ни после»[790], и это стало возможным во многом благодаря роду Мамуна. Наличие огромного количества книг и тот факт, что семья правителей оплачивала работу переводчиков, сделали библиотеку центром притяжения для писателей и различных ученых. Фактически она приняла эстафету у сгоревшего книгохранилища Саманидов в Бухаре.

При всей заинтересованности братьев Хасана и Аббаса культурная жизнь в Гургандже не достигла бы таких высот, если бы этим процессом не руководил визирь Абу Хусейн ас-Сахли. Богатый дехкан и любитель литературы и искусства ас-Сахли писал стихи на арабском и персидском языках, включая четверостишие «Звезды». Ибн Сина, который в это время был осторожен с посвящениями своих работ, написал ряд трактатов в честь ас-Сахли[791]. Именно к ас-Сахли пришла идея проводить научные вечера во дворце Мамуна в северной части города. Они были похожи на собрания у Бармакидов в Багдаде и на интеллектуальные вечера в Мерве, Балхе, Нишапуре или Бухаре. Наряду с декламациями стихов и обсуждением новых работ там происходили обсуждения и споры разного рода, организованные таким образом, чтобы подчеркнуть талант присутствующих там ученых. Единственным отличием этих собраний от других подобных было то, что именно на них присутствовали два величайших мыслителя Средневековья – Бируни и Ибн Сина, не говоря уже о множестве других выдающихся поэтов, писателей и ученых. Во время своего недолгого существования «академия Мамуна» была интеллектуальным центром мира.

Благодаря работе ученых из Узбекистана нам известны имена мыслителей и писателей, проживавших в Гургандже при Мамуне[792]. Среди них можно отметить и Абу Сахля Масихи, который жил в Бухаре и, как утверждается, был первым, кто пробудил интерес у Ибн Сины к медицине. В то время он работал над своим объемным сборником «Сто книг по медицинскому искусству», который, несомненно, сподвиг Ибн Сину на написание его «Канона врачебной науки»[793]. Грандиозная работа Масихи направлена в основном на теорию и почти не затрагивает практику (чем можно объяснить тот факт, что сборник не перевели на латинский язык). Но страсть Масихи к организации и упрощению облегчила работу для Ибн Сины. Также активно участвовал в научной жизни и друг Бируни, математик и астроном Абу Наср Мансур Ибн Ирак. Научная деятельность была представлена и химиками[794], несколькими астрономами, помимо Бируни и Ирака, а также рядом математиков. В числе последних оказался Ибн аль-Хаммар, который также занимался переводами и исследованиями в области медицины. Он известен и как математик благодаря своей работе о сферической теореме синусов и созданию теоремы о свойствах равнобедренных треугольников.

Среди ученых-мыслителей встречались и любители, также собиравшиеся при дворе Мамуна. Например, посол и поэт Абу Абдулла Мухаммед ибн Хамид или Абу Али Хасан аль-Хорезми. По роду деятельности последний был судьей, но у него было хобби – алгебра, необходимая для расчета долей наследства. Большинство участников, включая поэтов Гурганджа, были родом из Центральной Азии[795]. Настолько привлекательным стал Гургандж при Мамунидах, что лучшие ученые съезжались отовсюду, и не только из близлежащих земель. Хаос, царящий в различных сферах знаний, порождал попытки установить порядок. Одним из тех, кто занялся этим, оказался Абу Абдуллах аль-Хорезми, автор крупной работы, в которой он классифицировал отдельные области знаний на основе всеобъемлющей рациональной системы[796].

Были ли мыслители «академии Мамуна» выбраны на основе их приверженности общей религиозной или философской точке зрения? Мутазилиты занимали крепкую позицию в Хорезме – настолько крепкую, что подразумевалось, будто любой хорезмиец был мутазилитом[797]. Эта точка зрения сохранялась вплоть до монгольского завоевания. Именно в Хорезме вырос и трудился Махмуд аз-Замахшари (умер в 1144 году), автор знаменитого мутазилитского комментария к Корану. Но, вопреки всему, не существовало никакой «партийной линии», которой должны были придерживаться мыслители в «академии Мамуна». Среди ученых встречались как мутазилиты, так и «антимутазилиты», приверженцы Платона и Аристотеля, глубоко верующие и вольнодумцы. В числе основных участников этой академии двое были христианами – Абу Сахль Масихи и Ибн аль-Хаммар. В общем, научный климат Гурганджа при Мамунидах был многонациональным и открытым, лишенным узкого традиционализма, который в то время был на подъеме в исламском мире. Объединяла всех этих разных людей приверженность не стесненному внешними узами использованию разума. Именно разум доказал, что Земля круглая, именно разум принес просвещение во все сферы знаний.