Система светского образования

Еще одной областью встречи культур в колониальной Африке стало светское образование, которое дополнило, но не отменило миссионерские школы к концу первой трети XX в.

Основывались и учебные заведения, дававшие среднее и даже начатки высшего образования. Таковым стал, например, Университетский колледж Макерере в Кампале (Уганда), созданный в 1924 г. Об усилиях колониальных властей по налаживанию светского образования свидетельствует отчет директора департамента просвещения Французской Экваториальной Африки от 23 августа 1938 г.:

«Генерал-губернаторство

Французской Экваториальной Африки

Дирекция просвещения

Осуществление просветительской деятельности в первом семестре 1938 г.

<…>

Выводы

Школьная деятельность в ФЭА в первом семестре 1938 г. характеризуется многочисленными и важными свершениями.

Персонал работников просвещения увеличился на 10 учителей, 5 помощниц, 1 мастера производственного обучения, 30 инструкторов и на определенное количество преподавателей средней школы.

Европейское образование доведено до завершения. Средняя школа, открытия которой с нетерпением ждали европейские семьи, создана в Браззавиле.

Высшая начальная школа для туземцев впервые функционировала нормально (4 перевода в следующий класс и отделение учеников-инструкторов).

Прежние помощники учителей, неспособные должным образом исполнять свои обязанности, заменены компетентными.

Открыто около двадцати новых классов (деревенские, городские и региональные школы)

Большое число неприспособленных или разрушенных школ перестроено, построены новые школьные здания. Выполненные, ведущиеся или поставленные на тендер работы составляют кредит на общую сумму около 2 700 000 франков. Другие задачи изучаются и будут объявлены в тендер в ближайшее время.

К тому же можно отметить следующие инициативы:

а) организация обмена корреспонденцией между школами ФЭА и школами метрополии;

б) выезд на каникулы в лагерь в Делизи детей европейцев из Пуэнт-Нуара;

в) экскурсия 10 детей из Высшей начальной школы для туземцев на подводную лодку “Сюркуф” на рейде Пуэнт-Нуара;

г) поездка в метрополию двух учеников Высшей начальной школы для туземцев;

д) стажировка в административных органах Браззавиля учеников из отделения администрации Высшей начальной школы, а также стажировка в больницах и поликлиниках учеников медицинского отделения названной школы;

е) для начальных школ для туземцев внутренних областей: школьные дни культуры, праздник детства и школьные праздники, деятельность школьной медицинской инспекции, контроль над деревенскими школами, учителями из школьного сектора, курсы усовершенствования по четвергам и во время каникул для инструкторов и т. д.

Постановления от 2 января 1937 г. об организации просвещения в ФЭА вступили в силу. Органы просвещения, достаточно информированные, не имея ни доктрины, ни статута, ни программы и не располагая ничем, кроме весьма немногочисленного европейского персонала и некомпетентного туземного персонала, в конце концов оформились, оказались способными выполнить вполне удовлетворительно доверенную им такую важную и деликатную задачу.

Результаты оказались весьма обнадеживающими. Система просвещения стала конкретной, практической, заботливой и не забывающей о туземных детях. Государственные школы приобрели у населения небывалый престиж. Покинув Высшую начальную школу, учителя, служащие администрации, учащиеся медицинской школы внесут вклад в формирование “туземной элиты”, которая практически отсутствует в ФЭА и отсутствие которой являлось для развития этой колонии тяжелым препятствием. С другой стороны, профессиональная школа в Браззавиле, реорганизованная, снабженная обширными мастерскими и достаточным оборудованием, сформирует квалифицированных рабочих, начальников мастерских и прорабов, которых ФЭА в настоящее время вынуждена рекрутировать в соседних колониях.

Система просвещения, развитие которой будет способствовать процветанию страны и ее граждан, вступила в новую эру. Генерал-губернатор в ходе своих поездок подтвердил свое желание предоставить ей то место, которое она должна занимать и которое она никогда не занимала. Сотрудничество местных администраций ей отныне обеспечено. Можно быть уверенным в том, что она не обманет надежд, возложенных на нее руководителем колонии.

Директор департамента просвещения

Давн».[745]

Однако уровень образования, обеспечиваемый колониальными властями, был невысок. Вот что говорил об этом представитель СССР в ООН Г. Н. Зарубин на IV сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1949 г.:

«<…> Известно, что управляющие власти обязаны обеспечить прогресс в области образования. Опять-таки обратимся к фактам, имеющимся в информации, представленной на наше рассмотрение. Из этих данных видно, что основная масса коренного населения несамоуправляющихся территорий является неграмотной. B Британском Сомали грамотные составляют всего 1 % коренного населения. B Уганде, по официальным данным за 1948 г., значится 30 % грамотного населения. При этом следует отметить, что эти цифры требуют безусловной проверки, так как грамотность коренного населения Уганды еще в 1946 г. составляла всего лишь 5 %. На Золотом Береге грамотные составляют 20 %, в Сьерра-Леоне – 28,9 %, в то время как в 1946 г. там считалось 30 %. Следовательно, здесь мы имеем обратный процесс, т.e. снижение процента грамотности населения Сьерра-Леоне. B Ньясаленде, по данным 1948 г., значилось 20 % грамотных, a в 1947 г. – 6,35 % и т. д. При этом следует заметить, что грамотными, как правило, считаются люди, которые пробыли в школе один-два года, что, конечно, является неправильным, и нельзя считать таких людей грамотными. По очень многим территориям совершенно отсутствуют данные относительно количества грамотных».[746]

Надо заметить, что вина в слабом охвате образованием африканцев лежала не только на колониальных властях. В ряде случаев африканцы сами проявляли нежелание отправлять своих детей в европейские школы. Особенно это было характерно для областей, где еще в доколониальные времена были распространены ислам и соответственно мусульманская система коранических школ. Причем рост числа европейских школ в колониях сопровождался и ростом коранических школ. Вот, например, данные о коранических школах во французском Сенегале:[747]

Интересно, что французские власти пытались вмешиваться в работу исламских образовательных учреждений. Так, например, в начале второго десятилетия XX в. была проведена реформа медресе в г. Сен-Луи, где было расширено изучение французского языка и «французских наук», что «оказало свое морализаторское влияние на туземцев». В результате медресе выпускает «ученых людей со знанием арабского языка, а не исламских богословов».[748] В качестве особого достижения в отчете колониального чиновника отмечается введение в медресе изучения африканских языков, «как это сделали англичане в соседних колониях».[749]

А вот наблюдение крупного нигерийского политического деятеля Ахмаду Белло о разнице в отношении к европейским школам на мусульманском севере и немусульманском юге английской Нигерии в 1920-х годах:

«На всю провинцию был один чиновник, отвечающий за образование, мы видели его нечасто и издалека, да и то только потому, что его офис находился на территории школьного компаунда. Ему приходилось объезжать все шесть эмиратов, входивших в провинцию, и доказывать людям пользу образования. Это было труднее, чем вы можете подумать. Были распространены консервативные настроения и предубеждения против современного образования и преподавания новых предметов. Многие не хотели лишаться помощи своих детей как раз тогда, когда их уже можно было привлекать к сельскохозяйственным работам. Это даже больше касалось девочек.

Это явление до сих пор существует, и с ним приходится бороться. На Юге ситуация обратная: хотя обучение в школах там платное, желающих учиться гораздо больше, чем мест. На Севере обучение всегда было бесплатное. Формально небольшая плата должна была взиматься, но на практике ее никто не вносил под любыми мыслимыми предлогами. Когда шансов избежать платного обучения все же не было, ученик становился “стипендиатом” “туземной” администрации. Несмотря на столь великодушное отношение, до последнего времени существовали трудности с набором детей в школы».[750]

В подходах английских и французских властей к образованию в африканских колониях была заметная разница. Во французских колониях уже начальное образование велось на французском языке и по французским программам, несколько упрощенным. В британских же владениях для африканцев разрабатывались специальные программы, и начальное образование велось на местных языках. В результате интеллигенция в английских и во французских колониях несколько разнилась. Об этом в свое время писала Г. И. Потехина.[751] Но в любом случае главным итогом встречи культур в системе светского образования было формирование африканской интеллигенции современного типа.