Кто-нибудь слушает меня?

В пьесе Джулз Файффер «Взрослые» героиня по имени Мэрилин пытается рассказать своим родителям, Джеку и Хелен, о том, что с ней произошло, но ей никак не удается заставить их слушать. Ее настойчивые попытки рассказать свою историю выделены жирным шрифтом.

Мэрилин: Послушайте меня! Возвращаюсь я на автобусе домой из Филадельфии в среду…

Джек: Мне никто и слова не сказал о Филадельфии.

Хелен: Мэрилин, мне самой проверить, как там цыпленок?

Мэрилин: Мама, оставь его в покое.

Хелен: Мама хочет помочь.

Мэрилин: Я вся в тебя; если кто-то начинает помогать, я сразу забываю, что делаю. Садись, тебе это понравится: возвращаюсь я домой из Филадельфии…

Джек (говорит Хелен): Ты знала, что ее не было в городе?

Мэрилин: Два дня!

Джек: Кто присматривал за внуками?

Мэрилин: Откуда я знаю? С глаз долой – из сердца вон. Да нет, здесь был Руди. Утром он их будил, а вечером укладывал спать. А то, что происходило между этим, даже знать не хочу. Я когда-нибудь расскажу вам это или нет?

Хелен (возвращаясь к столу): Ты уезжаешь из города, Мэрилин?

Мэрилин не может добиться внимания родителей. Они постоянно уводят рассказ в сторону замечаниями о том, как она готовит еду, ведет хозяйство, о ее семье, безопасности и ее брате Джейке:

Хелен: Где Джейк?

Мэрилин: Уже едет. Итак, я успела на последний автобус в город…

Джек: Мне не нравится, что ты ездишь на последнем автобусе. Это опасно.

Мэрилин: Не так опасно, как рассказать здесь что-нибудь.

Как и женщина, которая написала Энн Ландерс, что ее муж не разговаривает с ней, Мэрилин чувствует себя невидимой. Она считает, что отсутствие интереса родителей к ее рассказам символизирует их неспособность видеть и оценить ее как личность. Это она и объясняет Джейку:

Мэрилин: Взять хотя бы тебя: они знают, что ты живой. Чтобы я ни делала, знаешь, каково это? Я лучше так скажу: если ты их куда-нибудь везешь на своей машине, ты тот самый замечательный счастливчик, который может себе позволить иметь собственную машину; если я их везу куда-нибудь на своей машине, я – шофер. Самое главное, знаешь, что меня убивает? Больше всего я любила, как вы с мамой на кухне рассказывали истории. Она расскажет одну, ты расскажешь одну, она расскажет, ты расскажешь. Я думала, когда-нибудь я вырасту, и у меня появится собственный опыт, и тогда я буду рассказывать истории! До сих пор они не дали мне ничего рассказать. А может я сошла с ума, раз меня это до сих пор беспокоит?

Джейк: Я рассказывал свои истории, чтобы избавить себя от ее рассказов.

Слова Джейка о том, почему он ребенком рассказывал истории, обнаруживают его стремление избежать положения слушателя. В то время как Мэрилин любила слушать рассказы матери, Джэйк научился не сдавать свои позиции, чтобы ее не слушать.

Мэрилин, верившая, что когда она подрастет, ей тоже будет что рассказать, напомнила мне собственное детство. В то время я думала, что все взрослые умеют свистеть и щелкать пальцами. Я решила, что это придет ко мне с возрастом, и с нетерпением ждала. Но я выросла и до сих пор не умею свистеть или щелкнуть как следует пальцами. В то время мне и в голову не приходило, что эти умения не появляются по волшебству, как телесные изменения во время наступления половой зрелости. Я слишком поздно поняла, что если хочу научиться, надо тренироваться. Выросшая дочь в пьесе «Взрослые» не могла рассказывать так, чтобы привлечь внимание, отчасти потому, что никогда не делала этого в детстве. Она лишь внимательно и с признательностью слушала рассказы матери и брата. Пока Джейк учился привлекать внимание своей речью, Мэрилин проходила практику слушателя.

Умения, которые Мэрилин и Джейк «отточили» в детстве, легли в основу их профессий. Джейк стал журналистом в «Нью-Йорк Таймз». Он писал новости для миллионов читателей – это еще одна форма вербального общения с аудиторией. Мэрилин же стала социальным работником: она сидела и слушала рассказы других людей.

В пьесе Файффер Мэрилин действительно не такой хороший рассказчик, как Джейк. Она застревает на незначительных деталях и прерывается, чтобы ничего не упустить и сообщить детали, не имеющие никакого значения для ее рассказа. Сцена заканчивается тем, что Джейк торжествующе разглагольствует, пересказывая восхищенной аудитории историю, которую Мэрилин только что испортила. Значит, причиной того, что ей не удается привлечь внимание, является неумение рассказывать. Но даже если бы она умела, семья, вполне возможно, все равно не стала бы ее слушать, все давно уже решили, что Джейк рассказывает истории, а Мэрилин – нет. Возможна такая аналогия: перед большой аудиторией в основном выступают мужчины, и вполне вероятно, что женщинам трудно завладеть вниманием окружающих независимо от того, насколько хорошо они умеют выражать свои мысли. По укоренившейся норме большинство людей ожидают увидеть в центре внимания мужчин, а не женщин.