Перебивают ли мужчины женщин?

Исследователи, сообщающие, что мужчины перебивают женщин, приходят к такому выводу, записывая разговоры и подсчитывая количество перебиваний. При этом они не принимают во внимание содержание исследуемых разговоров: о чем шла речь, намерения говорящих, их реакцию и влияние «перебивания» на ход беседы. Для распознавания прерываний используются лишь сугубо технические критерии. Исследователям-экспериментато-рам, которые проводят подсчет, необходимы операциональные критерии для идентификации объектов подсчета. Но этнографы (наблюдающие действия людей в естественной обстановке) с осторожностью относятся к операциональным критериям экспериментаторов. В отношении к распознанию прерываний с помощью технических критериев кроется причина методологических расхождений.

Лингвист Адриан Беннетт утверждает, что «наложение речевых отрезков» (overlap) является механическим: любой, слушая разговор или его запись, может определить, звучат ли два голоса одновременно. Но прерывание неизбежно интерпретируется относительно прав и обязанностей человека. Чтобы определить, нарушает ли говорящий права другого говорящего, нужно многое знать об обоих собеседниках и о ситуации. Например, что они говорят? Как долго говорил каждый из них? Каковы их прошлые взаимоотношения? Как они относятся к перебиванию? Но наиболее важным является содержание высказывания второго говорящего по отношению к первому: это поддержка, несогласие или изменение темы? Другими словами, что пытается сделать второй говорящий? Очевидная поддержка может неуловимым образом «подрезать» разговор, а явное изменение темы может быть косвенным средством поддержки, как, например, когда мальчик-подросток отказывается от возможности выразить сочувствие своему другу, чтобы не подчеркивать его приниженное положение.

Все эти и другие факторы влияют на интерпретацию: были или нет нарушены права говорящего и если были, то насколько серьезно. Иногда вы не против, когда вас прерывают, а в другой раз решительно возражаете. В конечном счете, у разных людей разные стили общения, поэтому говорящий может решить, что его перебивают, даже если собеседник не намеревался этого делать.

Вот какой пример привели Кендес Уэст и Дон Зиммерман, чтобы показать, как мужчина перебивает женщину. Я думаю, что в этом случае прерывание разговора оправданно с точки зрения интеракционных прав. (Вертикальные линии показывают наложение речевых отрезков.)

Женщина: Ну, тебе на самом деле не на что жаловаться, когда у тебя все в один день (4,2), но я спросила у своего преподавателя физики, не могла бы я изме |нить это |

Мужчина: | Не | трогай его.

(1,2)

Женщина: Что?

(Пауза.)

Мужчина: У меня в блокноте записано все так, как мне надо, а ты все испортишь, листая его так.

Уэст и Зиммерман считают это перебиванием потому, что второй говорящий начал тогда, когда первый не договорил слово («изменить»). Но с учетом сказанного выше, возможно, права первого говорящего не были нарушены. Хотя в речи мужчины присутствуют и другие моменты, напоминающие «речевое хулиганство», перебивание женщины, чтобы попросить ее перестать листать его блокнот, само по себе не нарушает ее права говорить. Многие люди, видя, как кто-то небрежно обращается с их собственностью, сочли бы себя вправе попросить этого человека немедленно прекратить подобные действия, не выжидая подходящего синтаксического и риторического момента, чтобы заговорить.

Социолог Стивен Мюррей приводит пример прототипического, на его взгляд, прерывания – кто-то вмешивается, чтобы заговорить на другую тему тогда, когда первый говорящий еще практически ничего не успел сказать. Вот его пример:

X: Я думаю, |что

В: | Хочешь еще салата?

Этот простой обмен репликами показывает, каким сложным может быть общение. Многие считают, что хозяин имеет право, если не обязанность, предлагать гостям еду вне зависимости от того, говорит кто-либо или нет. Предложение попробовать какое-нибудь блюдо, как и просьба передать соль или другие специи, пользуется преимуществом, так как если бы все ждали, когда наступит молчание (хозяин – для того чтобы предложить еду, а гости – чтобы попросить то, до чего не могут дотянуться), то чем увлеченнее была бы беседа, тем более вероятно, что гости ушли бы домой голодными.

Это не значит, что перебивать, предлагая еду, можно в любое время. Если хозяин привычно перебивает, предлагая еду, каждый раз, когда его супруга начинает что-то говорить, или в тот момент, когда говорящий доходит до развязки истории или кульминационного момента анекдота, это может показаться нарушением прав или выражением злонамеренных мотивов. Но приписывать злонамеренное перебивание на основании единичного случая (такого, как приведенный выше) неоправданно.

Различия разговорных стилей «мутят воду». Возможно, что один человек вырос в семье, где разговоры шли постоянно, и все предложения что-то взять из еды накладывались на текущую беседу, тогда как другой вырос в семье, где говорили мало, а еда предлагалась только тогда, когда в разговоре наступал перерыв. Если два таких человека живут вместе, то, вероятно, один из них будет предлагать еду во время разговора, ожидая, что второй продолжит говорить, тот же решит, что его прервали и, возможно, даже откажется вести беседу. Оба будут правы, так как перебивание не является механической категорией. Это вопрос личного восприятия прав и обязанностей, формирующихся на основе индивидуальных привычек и ожиданий.