Раскол сознания и самосознания

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Раскол сознания и самосознания

Независимый либерализм, как, впрочем, и правительственный, оказался несостоятельным как конструктивное начало. Он обнаружил значительную зависимость от синкретизма, которая выражалась не только как вера во всемогущество внешних сил, в данном случае государства, но и как склонность к инверсионным актам. Отсюда крайности — полная пассивность одних и вооруженное выступление других, отсюда характерное поведение арестованных декабристов, отвечавшее обычной схеме бунта: разочарование в инверсии вызывало обратную инверсию — раскаяние, отказ от идеи бунта. Следуя либеральным целям, декабристы тем не менее обратились к насилию, склоняясь к тайным методам заговора вплоть до готовности к убийству царя.

Либерализм столкнулся с исключительно сложной медиационной проблемой, которую он не мог даже осознать в удовлетворительной степени. Поражение правительственного и независимого либерализма, их неспособность реализовать свою программу имели одну и ту же причину — глубочайший раскол общества и слабость почвенных истоков либерализма.

Отсюда, однако, было бы неверно делать вывод, что либерализм в России — своеобразная ошибка, результат внешних влияний. Либерализм опирался на неистребимый источник, на пробивающееся через толщу синкретизма стремление к росту и развитию. Либерализм нес в себе знание, хотя на первых этапах абстрактное, одностороннее, крайне ограниченное, — знание того, как строить большое общество на основе новых социальных интеграторов. Развитие либерализма создавало необходимую предпосылку для осмысления реальности России, для развития срединной культуры, способной стать предпосылкой ликвидации раскола. Общество нуждалось в либерализме, даже если его активизация и вызывала враждебную реакцию синкретизма.

Либерализм постоянно искал выход в медиации, в массовом творчестве, в создании более совершенной цивилизации, в поисках не только новых целей, но и новых, более совершенных, более эффективных средств. Именно за это ухватились разные слои общества, в особенности правящая элита. Но между западным либерализмом и либерализмом в России имелись существенные различия. Западный либерализм вызревал в условиях развитого сословного общества, стремясь оторвать государственность от сословий, положить в основу государственности ответственную личность. В России борьба вокруг государственности шла в иной плоскости, т. е. между сословиями, в той или иной степени растворенными в государственности, и уравнительными силами, угрожающими не только государству, но и самим сословиям. Российский либерализм развивался в традиционном обществе, что, однако, не исключало эпизодическое, эклектическое использование его как основы государственной политики. Это усилило в либерализме патерналистский аспект, озабоченность тем, чтобы все, прежде всего новые поколения, интериоризовали определенные ценности общества. Элемент патернализма неизбежен в любой форме либерализма как импульс для широких слоев с целью их саморазвития. Однако в расколотом обществе патернализм в либерализме приобрел гипертрофированные размеры. Патернализм опирался на представления о том, что высшие ценности либерализма должны быть внедрены в массы всеми средствами, включая административное давление (правительственный либерализм), революционный захват власти, т. е. в конечном итоге террор. Подобный патернализм еще не ото- рвался от представлений синкретизма и выводил либерализм за его собственные рамки.

Усложнение общества привело к переходу раскола в следующую стадию. Произошел раскол сознания и самосознания, правящей и духовной элиты, принявший форму вооруженного столкновения. Раскол произошел между людьми, которые пытались найти выход из создавшейся ситуации, опираясь, насколько это возможно, на консервативное массовое сознание, не склонное к переменам, и теми, кто искал выхода, опираясь на самосознание, на высшее содержание культуры, открывающее путь использованию изменений, прогресса. Правящая элита колебалась между этими решениями. Однако суровая необходимость следования ценностям массового сознания требовала первого решения. Духовная элита тяготела ко второму решению. Менее озабоченная повседневным, локальным, частным, она была обременена заботой о будущем, устремлялась к всеобщим ценностям. Сложная динамика отношений правящей и духовной элит является одной из важнейших проблем истории страны.