13

«Я не предавал нашей дружбы».

Я поверил ему.

Сразу.

Я видел, что он не лжёт.

Но если он не предавал, выходит…

Да. Я понял это теперь с беспощадной ясностью.

Я ошибся. Страшно. Непоправимо.

Ниэнна была права. Я погубил того, кому предложил помощь и дружбу.

Пусть и не желая этого — какая разница.

И если в гибели почти всего моего народа были виновны враги, то на сей раз ответственность лежала на мне. Полностью.

Тот, кого я уже не осмелился бы назвать другом, лежал, закрыв глаза и с трудом сдерживая слёзы, но мне нечего было сказать ему. И искупить свою вину — нечем.

В какое-то мгновение я пожалел, что балроги помешали Паучихе добить меня. Но приступ малодушия прошёл почти сразу: я не один, есть те, за кого я в ответе, моя жизнь не принадлежит мне.

Знаешь ли ты, Феанор, что ты уже отомщён? Потому что мне теперь жить — с этим. Я не могу даже прощения у тебя попросить — то, что я сделал, нельзя ни простить, ни исправить.

Что же теперь остаётся? То, что и прежде. Взвалить на себя ещё одну тяжесть и идти. Идти дальше. Не колеблясь. Не оборачиваясь.

Идти.