23

Я уже успел присмотреть нескольких атани, которые были пошустрее прочих: трёх женщин и четверых мужчин. Теперь я велел им следовать за мной в лес. Мысленный приказ пришлось подкрепить знаками. Это оказалось довольно неудобной особенностью Людей: они плохо воспринимали осанвэ. Лучше, чем орки, но всё-таки слабовато. И языка своего у них пока не было. Впрочем, они вполне обходились мимикой, жестами и небольшим набором возгласов, не слишком осмысленных, зато чрезвычайно эмоциональных. Ладно, те, кого я заберу в Ангбанд, усвоят наречие Цитадели. Учатся Люди быстро, как я успел заметить.

Один из мужчин, высокий, с золотистыми волосами, был понятливее других — ему я поручил следить за остальными нашими спутниками, чтобы не разбредались. А сам вслушивался в музыку леса — искал волчьи мелодии.

Я еле успел поймать за плечо девицу, которая радостно кинулась навстречу крупному светло-серому зверю, едва тот вышел к нам из зарослей. Волки не терпят фамильярности. Кроме того, им ещё только предстояло усвоить, что атани не добыча, а часть моей стаи.

Серый медленно приблизился ко мне, наклонив голову и прижав уши. Я хозяйским жестом положил руку на широкий лоб хищника. Люди не слышали, как и о чём я говорил с волком. Зато смотрели во все глаза. Я нарочно встал так, чтобы им было видно как можно лучше.

Наконец, я отпустил вожака. Тот отошёл на несколько шагов, отряхнулся и потянул носом воздух, запоминая запах Младших Детей. Затем, как ему было велено, зверь коротко, но убедительно зарычал, приоткрыв пасть и показывая острые клыки — для непонятливых. Атани, впрочем, стояли смирно и смотрели с должным почтением. Непонятливых не было.

Волк завыл — из чащи ему тут же откликнулись. Я жестами показал атани, что пора возвращаться. Не следовало мешать охотникам.

Феанор только что развёл на берегу очередной костер, когда я подошёл к нему.

— Я распорядился насчет шкур и мяса,— сказал я, усаживаясь возле огня.— Твой меч не потребуется.