ПЕРСОНА (1966) PERSONA

Швеция (Svensk), 85 мин., черно-белый

Язык: шведский

Режиссер: Ингмар Бергман

Продюсер: Ингмар Бергман

Автор сценария: Ингмар Бергман

Оператор: Свен Никвист

Музыка: Ларс Юхан Верле

В ролях: Биби Андерссон, Лив Ульман, Маргарета Кроок, Гуннар Бьёрнстранд

Как и во многих других замечательных фильмах европейских режиссеров, снятых в 1960-х гг., критическое изображение действительности в фильме Ингмара Бергмана «Персона» не поддается осмыслению и описанию. Несмотря на превосходный монтаж, многие эпизоды фильма вызывают в памяти другие мотивы Бергмана: Господь в облике паука, христианские символы (распятие, жертвоприношение ягненка), иллюзорное восприятие действительности через призму искусства, зловещая атмосфера морга с голеньким тельцем крошечного мальчика. Эта сцена является прелюдией ко всей творческой биографии Бергмана, он как бы хотел критически пересмотреть, заново переосмыслить свои работы. В действительности этот фильм можно рассматривать с эстетических позиций экзистенциализма как путешествие, заводящее в тупик, где уже отсутствуют индивидуальность, смысл и язык, искусство Бергмана как таковое перестает существовать. Фильм постепенно сходит на нет, после чего все начинается заново.

В какой-то степени сюжет фильма «Персона» является вариацией женской борьбы за власть, представленной в камерной пьесе Августа Стринберга «Сильнейший». В начале фильма более волевой и сильной из двух женщин кажется сиделка психиатрической клиники Альма (Биби Андерсон), поскольку она очень уверена в себе, именно от ее лица ведется повествование, и она доминирует в общении со своей безмолвной пациенткой. Но после общения с этой загадочной женщиной, знаменитой актрисой Элизабет Воглер (Лив Ульман), в уединенном летнем домике на далеком острове Альма утрачивает свою напускную уверенность и практичность. Ее разговоры с пациенткой оборачиваются признаниями в своих скрытых тайнах и желаниях. При этом Альма лишается собственной индивидуальности, снимая маску лжи и самообмана, свойственные ее натуре, и ее жизнь обретает смысл.

В кульминационной сцене фильма обе женщины сидят друг напротив друга, одетые в одинаковые черные платья. Альма заводит с Элизабет разговор о ее нежелании выйти замуж и стать матерью, но вскоре сама высказывает свои сомнения относительно семейной жизни, которую раньше она с простодушным энтузиазмом рисовала в своем воображении. Осознав это, она пытается снова овладеть ситуацией, стремясь казаться уверенной, но даже внешне заметно, что она теряет самообладание, и из ее уст вылетают лишь бессвязные фразы.

В конце фильма Альма совершает единственно возможный поступок, способный возродить ее к жизни и оживить ее чувства: она возвращается в привычный мир, в котором она своя, а Элизабет — чужая. В заключительной сцене фильма мы снова видим начальные кадры. Альма, теперь уже персона, снова одетая в прежнюю больничную униформу, заставляет Элизабет повторить слово «ничего». И снова мы видим мальчика в морге — возможно, это нежеланный ребенок Элизабет? Или не родившийся ребенок Альмы? Но на этом фильм заканчивается, а дальше неизвестность. М. Т.