Мужская потенция

В целом, Ренессанс был эпохой мужчин. Обязательным доказательством мужественности были уже не героические поступки, как в эпоху рыцарей и миннезингеров, а сексуальная зрелость.

Вероятно, наиболее заметной чертой эротической литературы эпохи Возрождения является акцент, который она делает на этом качестве. Женщины кажутся ненасытными, а мужчины, которые не способны удовлетворить их, изображаются абсурдными. Сам факт того, что потенция считается истинной мерой мужественности, дает молодым мужчинам преимущество перед старшими. Молодые люди всегда правы, потому что они сильнее в постели — писатели эпохи Возрождения, кстати, не преминули перечислить объятия точно и щедро. Мужу разрешается максимум три за ночь, а любовнику, который наставляет ему рога, семь и более. Женщина часто поглощает то одно, то другое без малейшего следа усталости. Какой бы бурной ни была ночь, на следующее утро она всегда свежа и готова к новым приключениям.

Чтобы иметь возможность воздать должное таким требовательным женщинам, мужчины нередко прибегают к наркотикам и другим методам повышения своей мужественности. Самая известная комедия итальянского Возрождения, «Мандрагора» Макиавелли, построена вокруг этого вопроса, и консультации врачей или полезных соседей о магических травах, заклинаниях и других подобных рецептах фигурируют в значительной степени также в бесчисленных других пьесах и рассказах. Чтобы усилить комический эффект, стариков обычно заставляют иметь замужних женщин намного моложе себя, а затем пребывать в недоумении, как удовлетворить их желания. Излишне говорить, что ни одно из этих искусственных средств никогда не работает. Единственный выход для женщины — это неизменно молодой любовник.

Как и в другие эпохи, мы должны снова спросить об этом: насколько литература отражает эпоху, в которой человек родился? Насколько она работает с традиционными свойствами древних времен и других земель, и насколько она сама повлияла на образ жизни и, таким образом, предвосхитила нравы более поздних эпох? Когда примерно в середине XIV века Боккаччо положил начало новой литературе с ее исключительной одержимостью сексом, она всё ещё несла много средневековых и экзотических следов. Страстная любовь Боккаччо к «Фьяметте», которая была незаконнорожденной дочерью короля Роберта Неаполитанского, очень похожа по своей сути на обожание рыцарем своей дамы. Новые элементы, помимо формы и словесного счастья, в основном являются заимствованиями из книг.

Боккаччо — это Марко Поло эротики. Не то чтобы он долго развлекался, прежде чем нашел свое счастье при Неаполитанском дворе; он был незаконнорожденным сыном флорентийского купца. Но большая часть его искусства любви приходит с Востока, а не с Запада. Значительная часть череды остроумных анекдотов, из которых состоит «Декамерон», по восточному обычаю, происходит в конечном счете из Аравии или Индии. Некоторые из тем находят в более ранней провансальской поэзии, а другие взяты непосредственно из античности. Даже там, где у Боккаччо было достаточно возможностей сделать свои собственные наблюдения с натуры, он предпочитал полагаться на хорошо доказанные модели: его описание чумы 1348 года, которая формирует обстановку Декамерона, близко смоделировано на Фукидиде и Лукреции, и это не отличается от его эротизма. Постепенно, однако, он освобождает себя. Его собственные наблюдения, сделанные в домах богатых бюргеров Флоренции или при дворе Неаполя, превращаются в истории, основанные на античных или классических сюжетах, или иногда используются для независимых сказок, таких как «Дом Дианы» и «Фьезоланские нимфы».

Уже в XVIII веке филологи взялись за работу над Боккаччо и мучительно проследили каждый его рассказ до эпохи и места его происхождения. Люди эпохи Возрождения не интересовались такими усовершенствованиями. Они были коллекционерами, а не аналитиками. Они бы не возражали, если бы Боккаччо дал Трое епископа во времена Приама. Боккаччо был для них родовым термином. Любовь, по-видимому, всегда была такой, какой он ее изображал. Из богатства фигур и приключений, которые он изображал для них, они развили общую картину, философию: решающим является не великая, индивидуальная любовь какого — то мужчины к конкретной женщине, а влечение одного пола к другому. Моногамия — это самообман, который длится только до тех пор, пока не появится другой мужчина или другая женщина и не привлечет ещё одного. Это правило для мужчины, и тот, кто борется против природы дурак. Сам Боккаччо сформулировал этот естественный закон за два столетия до Аретино в словах: «природа ничего не создала без цели, и она дала нам эти благородные части также для использования, а не для того, чтобы лежать без дела».