Природа и Конвенция

Непристойная поэзия Аретино и его авантюрная карьера типичны для его возраста, но, в конце концов, являются крайним примером. Более общий и длительный интерес представляет его философия секса. Аретино изложил суть своего вероучения в письме, в котором он пытался оправдать Sonnetti lussuriosi.

Как в древние и современные времена поэты и скульпторы находили развлечение духа в написании или создании непристойных произведений — например, в том, что мраморный Сатир пытался изнасиловать мальчика, выставленного в Палаццо Киджи — так и я сочинял для этих Моди сонеты сладострастной памяти, как они должны быть прочитаны под гравюрами и как я посвящаю их вам, бросая вызов всем лицемерам. Черт бы побрал это жалкое мнение и так называемую благопристойность, которая запрещает нашим глазам видеть именно то, что доставляет им наибольшее удовольствие! Что плохого, если мы увидим, как мужчина садится на женщину? Будут ли животные пользоваться большей свободой, чем люди? Я считаю, что мы должны носить с собой изображения того инструмента, который Мать — Природа дала нам для нашего самосохранения, повесила нам на шею и застегнула на наших шапках.

Мало кто осмелился бы высказать эти взгляды так прямо, но в то время они были очень широко распространены. Humana non sunt turpia — «то, что является человеческим, не постыдно": эта старая римская максима, долго подавляемая, снова была в чести. Особенно — к выгоде человечества — она проникла в научную мысль. Несмотря на великие открытия арабов (или, точнее, персидских и еврейских врачей, писавших по-арабски), медицина в Средние века достигла лишь незначительного прогресса, потому что люди избегали пристального изучения тела и изучения его анатомии. Это не могло быть сделано без вскрытия, и церковь запрещала вскрытие трупов. Еще в 1515 году, при таком либеральном папе, как Лев X, сыну Лоренцо Медичи, Леонардо да Винчи было запрещено проводить вскрытия в больницах.

Однако Падуанский университет, который в то время находился под венецианским владычеством и, следовательно, автоматически антиримским, был более просвещенным, и Падуя, таким образом, стала колыбелью современной анатомии. Его истинным основателем был Андреас Везалий, молодой брюссельский ученый, которому падуанцы дали кафедру, когда ему было двадцать три года. Шесть лет спустя Везалий создал произведение, которого мир ещё не видел: большой анатомический атлас, в котором все части человеческого тела были изображены и описаны с точностью, ранее неизвестной. На титульном листе этого эпохального произведения изображен Везалий, рассекающий тело женщины. Поколение назад это было бы расценено как самая гнусная ересь, но теперь даже противники склонились перед новым знанием. Анатомия Везалия заложила основы для полной революции в хирургии. Здесь тоже Ренессанс сделал пионерскую работу. Люди даже начали улучшать и украшать уродливые или больные конечности и черты лица, особенно носы, с помощью пластической хирургии.

Влюбленная пара.

Гравюра на дереве из Hyptierototnachia Poliphili, 1499.

Тело было всем. Ренессанс меньше интересовался душой, и его немногие значительные психологи, такие как Помпонацци из Падуи, практически ничего не внесли в психологию секса. Толкование секса было предоставлено поэтам и писателям, и они тоже мало говорили о духовных отношениях между мужчиной и женщиной, которых ещё не было в средневековой литературе. Сексуальная жизнь занимает доминирующее положение в литературе эпохи Возрождения, особенно в Италии и Франции, но в основе своей это всегда одна и та же проблема: закон и Конвенция стоят на пути двух любовников; возникают осложнения, комические и трагические, но в конце концов сексуальное влечение всегда оказывается сильнее. Трагические повороты к конфликтам встречаются реже, чем в Средние века; счастливые концовки сейчас предпочтительнее. Есть, однако, несколько реальных трагедий, таких как история Ромео и Джульетты, которая возникла в Средние века, но была популяризирована в 1524 году, когда Луиджи да Порто, опередив Шекспира на два поколения, сделал ее темой трогательной истории.

Две основные темы постоянно повторяются: замужняя женщина, которая предает своего мужа, и молодая девушка, которая тайно встречается со своим любовником, вопреки запрету своих родителей, часто жертвуя своей девственностью перед браком. Стороны не считают жертвоприношение очень серьезным, и до сих пор можно найти отличие от взглядов Средневековья; однако частота, с которой эта ситуация повторяется в рассказах и на сцене, вероятно, является доказательством того, что буржуазные круги всё ещё считали важным, чтобы девушка сохраняла свою девственность до первой брачной ночи.

Конечно, мужчина может делать все, что угодно, до и после свадьбы; только женатым мужчинам иногда приходится мириться с избиением или каким-нибудь другим наказанием со стороны своих жен. В этом снова не было ничего нового. Физическое наказание неверного мужа его женой является стандартной сценой в популярной литературе позднего средневековья, особенно в немецких карнавальных фарсах. В эпоху Возрождения он был разработан, с особенностями, заимствованными из классической римской комедии. Грозная старая ведьма — жена — это, так сказать, суд человека на земле. Такие эпизоды, однако, всегда остаются в плоскости комедии. Для жены порвать с мужем из-за того, что он ей изменял, было за гранью возможного. Если она была достаточно молода, то могла отомстить, предав его в ответ; Если же она была слишком стара для этого, то у нее не было другого выхода, кроме как приветствовать его палкой или метлой, когда он возвращался домой после своих любовных похождений.