Новая чума: сифилис

Для половой жизни самым важным событием эпохи Возрождения было внезапное появление сифилиса. В декабре 1494 года, через двадцать один месяц после возвращения Колумба и его команды из их первого путешествия в Америку, новая болезнь вспыхнула в Неаполе. Её симптомами было образование на наружных половых органах опухоли, которая не была болезненной и через некоторое время исчезала; но вскоре после этого у больного появились высыпания, язвы внутри рта, а затем, гнойные, злокачественные язвы на ногах и других частях тела. Поскольку первые случаи этой болезни, которые можно было точно наблюдать и описывать, произошли среди солдат французской армии, стоявших гарнизоном в Неаполе, болезнь была названа morbus gallicus, или французская болезнь. Врачи, однако, вскоре поняли, что болезнь не могла прийти из Франции, где она ранее не была известна, но, вероятно, была принесена через Испанию из недавно открытых земель за океаном. Неаполь подчинялся Испании, его торговля с Испанией была очень оживленной, и вполне возможно, что болезнь была завезена прямо из Вест-Индии людьми, которые плавали с Колумбом в его первом путешествии.

Истинные факты установить не удалось, так как Колумб и его люди уже отправились во второе путешествие в Новый Свет. Только несколько лет спустя, испанский врач, Родриго Диас де l'Isla, дал более подробную информацию. Впервые болезнь была замечена у некоего первого помощника капитана Пинзона на обратном пути из Эспаньолы, как тогда называли недавно открытый остров Гаити. Другой испанец, писатель Овьедо, который стал губернатором Вест-Индии, подтвердил эту версию, добавив, что у него были свои факты непосредственно от Колумба, с которым он встретился в Барселоне в 1493 гг.[96] Это были важные свидетельства, но были и другие указания на то, что болезнь существовала в Европе до этого и была доставлена в Америку экипажем Колумба. Происхождение сифилиса — одна из неразгаданных загадок половой истории. В начале ХХ века ведущие специалисты предприняли ещё одну попытку докопаться до истины, но не пришли к определенному выводу; одна школа придерживалась американского происхождения для болезни, в то время как другие настаивали, что это было наследство от Старого Света.[97]

Достоверно лишь то, что независимо от того, существовал ли сифилис ранее в Европе или нет, он появился в средиземноморских странах к концу XV века с вирулентностью, характерной для новых эпидемий. Вскоре после этого он пересек Альпы. Он не делал различия между другом и врагом. Проститутки и девки в портовых тавернах, которым французские солдаты подарили его вчера, передали его немецким наемникам. Поначалу это была типичная солдатская болезнь, но вскоре она заразила гражданское население и приняла такие тревожные формы, что власти были вынуждены выносить предупреждения. Уже 7 августа 1495 года император Максимилиан издал воззвание на тему p?se plattern — дурной оспы — новой болезни, ранее совершенно неизвестной и неучтенной.

Благочестивый император высказал мнение, что болезнь, в отличие от тех, которыми ранее были поражены его земли, не была следствием голода или землетрясения, а была послана на землю в наказание за ее безбожие. На самом деле, если избегать мест обитания полового дьявола, то, скорее всего, можно было бы избежать болезни, но даже это было не совсем точно, так как примитивное состояние гигиены и медицинских знаний позволяло совершенно невинным девочкам и даже детям заражаться этой болезнью. Иногда целые семьи заболевали «плохой оспой». Предупреждение императора не оказало заметного влияния на моральные нормы, но дало хороший результат, заставив врачей внимательнее изучить это бедствие. По обе стороны Альп появилась обширная литература о нём; у нас до сих пор сохранилось десять трактатов только за 1495–1498 годы.[98] Самое тщательное исследование было проведено испанским врачом по имени Каспаре Торрелла, который работал в Ватикане в качестве рядового врача Папы Александра VI и там имел возможность наблюдать 17 случаев заболевания только в сентябре и октябре 1497 года.[99] Если верить папскому церемониймейстеру Париде де Грасси, то впоследствии сам Папа Юлий II заразился этой болезнью.

Таким образом, название morbus gallicus становилось всё более и более неуместным; теперь его с таким же успехом можно было назвать Римской болезнью. Врачи того времени, однако, знали и любили античность. Они искали в трудах древности и нашли некоторые указания на то, что болезнь могла быть известна Гиппократу. Один из самых блестящих ученых эпохи Возрождения, веронский врач Джироламо Фракасторо, задумал объединить "американские" и "античные" тезисы в поэтической форме, установив происхождение болезни в Америке, но приведя греческих богов и фигуры из классической мифологии в историю. Его дидактическая медицинская поэма "Сифилиды", sive tnorbi gallici libri tres, опубликованная в Вероне в 1530 году, рассказывает о том, как страшная засуха поразила остров Гаити, в результате чего пастух Сифил восстал против Бога. В итоге Бог наказал его нечестие, покарав землю новым бичом-сифилисом, и пастух стал его первой жертвой.

Поэт, очевидно, взял это имя от сына Ниобы, Сипила, который в греко-римской легенде был наказан Аполлоном за грех своей матери. В одном издании Овидия его имя было написано с буквой "PН " как Siphylus[100], и от этого Fracastoro взял имя, которое вскоре было принято в медицинской профессии.

Листовка с астрологическим объяснением сифилиса.

Приписывается Дюреру, 1496 год.

Только Франция не пожелала уступить сыну Ниобы эту сомнительную честь. Французы никогда не принимали имя morbus gallicus, которое ставило их под несправедливое обвинение в том, что они принесли мор на мир. Они называли его Mal de Naples, Неаполитанская болезнь, по имени того места, откуда они сами впервые ее подцепили, или просто v?role — оспа. Сам Вольтер написал эпиграмму на этот счет:

Quand les Fran?ais ? t?te folle

S'en allerent dans Tltalie,

lis gagnerent a Tetourdie

Et Gene et Naples et la verole.

Puis ils furent chasses partout,

Et Gene et Naple on leur ota,

Mais ils ne perdirent pas tout,

Car le verole leur resta.

[Когда французы с головой ушли в Италию, они легко завоевали Геную, Неаполь и сифилис. Потом они были изгнаны отовсюду, и Генуя и Неаполь были отняты у них, но всего они не потеряли, ибо сифилис остался с ними.]

Однако один французский врач, Жак де Бетанкур, считал, что болезни должны быть названы в честь их причин, и что подходящим названием для нового бедствия было morbus venereus, «болезнь Венеры», в честь богини любви. Это имя тоже было широко распространено. Термин «венерические заболевания» стал означать все болезни, полученные от полового акта, но это было задолго до того, как множественная форма вошла в употребление с признанием того, что таких заболеваний было несколько. Врачи эпохи Возрождения сделали неоспоримо хорошую работу в диагностике сифилиса, а также в разработке средств лечения. Только через несколько десятилетий после первого появления этого бедствия итальянский врач Джованни де Виго ввел лечение ртутью, которое четыре столетия спустя всё ещё было самым эффективным из известных методов лечения. Однако врачи совершили роковую ошибку, предположив, что существует только одно венерическое заболевание, а именно сифилис, и что гонорея, известная с классических времен, является лишь симптомом или первой стадией сифилиса.

Эта путаница, автором которой был врач по имени Антоний Муса Брасавол, по-видимому, была вызвана тем, что многие люди страдали одновременно от обоих заболеваний или заразились сифилисом после того, как ранее страдали от гонореи. Однако это была одна из самых непростительных и роковых ошибок, когда-либо совершенных медициной. Методы лечения гонореи, многие из которых были весьма эффективными, в частности разработанные арабскими врачами, все чаще игнорировались. Как только у кого-то возникало подозрение на гонорею, его подвергали ртутному лечению, исходя из предположения, что это симптом сифилиса. Ошибочное лечение поражало неисчислимое количество людей губительными индуцированными болезнями, в то время как их реальная болезнь оставалась неизлечимой. Чрезвычайно возросшая заболеваемость гонореей в Европе была в значительной степени обусловлена этой ошибкой, от которой медицинская наука окончательно освободилась только во второй половине ХIХ века, когда микроскоп выявил причину гонореи — гонококк.