Нотр-Дам де Термидор

Женщина, которая решилась на это отчаянное средство, когда нож гильотины уже был у ее горла, была двадцатилетней маркизой. Ее девичья фамилия была Хуана Мария Игнация Терезия Кабаррус; ее отец был богатым банкиром из Мадрида, родом из северной части Пиренеев, но приобрел испанское гражданство и был возведён в графское достоинство Карлосом III для услуг по манипулированию валютой. Терезия приехала в Париж со своей матерью, чтобы изучить манеры куртуазного общества в последние годы ancieti regime.[125] В пятнадцать лет она вышла замуж за французского маркиза Девена де Фонтене, такого же богатого, как и её отец, и столь же недавно получившего титул. Молодой маркиз не был ни Адонисом, ни образцовым мужем. Он был неверен своей жене, а она ему, но ни один из них не держал зла на другого, и брак оставался бы совершенно успешным, если бы не штурм Бастилии.

Маркиз де Фонтене по-своему братался с народом, взяв в дом продавщицу в качестве любовницы. Терезия кокетничала с революцией и была так воодушевлена событиями в Париже, что открывала свое сердце каждому революционеру. Многие воспользовались щедростью прекрасной испанки. Ее передавали из рук в руки. Она же на самом деле была не совсем безобидна. Она предпочитала мужчин, которые были просто на глазах у общественности и, в общем-то, она была против радикалов. Когда ситуация в Париже начала выходить из-под контроля, она сочла более разумным переехать в Бордо, недалеко от испанской границы, откуда она могла бы укрыться в своем собственном доме, если это будет необходимо. Она развелась с маркизом де Фонтене, который хотел уехать на Мартинику и начать там новую жизнь. Это ее не привлекало. Она ещё не была готова сдаться; она хотела подняться выше. Она предлагала завоевать Париж; и если этого нельзя было добиться с помощью революции, то — выступив против нее.

Еще несколько месяцев она пыталась играть в революционерку в гостиной в Бордо, но время для этого прошло, даже на юге. Однажды она обнаружила, что дверь ее квартиры опечатана и к ней приколот ордер на ее арест. Она попыталась спрятаться, но тщетно, и через несколько дней оказалась под замком.

Тереза Тальен, "гражданка Кабаррюс"

Однако удача была на ее стороне. Комендант Бордо, носивший гордый титул проконсула, был одним из псевдореволюционеров, с которыми она помирилась на более ранней стадии: Жан-Ламбер Тальен. Ей удалось предстать перед ним, и на следующий день она стала его любовницей. Это решило ее дело. «Гражданка Кабаррюс», как теперь называли молодую маркизу, оказалась не только на свободе, но и стала некоронованной королевой Бордо, за которой ухаживали все, а ее покровитель продолжал свою мясницкую работу. Правда, Терезии удалось спасти одного или двух своих друзей от гильотины, но Тальен боялся стать подозреваемым в Париже, если проявит слишком много милосердия. Однажды он арестовал всю публику в Большом театре, привел двести человек в революционный трибунал и с триумфом доложил в Париж: «Я уничтожил гнездо аристократов».[126]

Но даже столь убийственное рвение не помогло ему. В Париже знали, что он ненадежен и связан с женщиной, которая кокетничает с контрреволюционерами. Его вызвали в Париж, чтобы позволить ему оправдаться. Теперь и в Бордо стало слишком жарко для Терезии. Взяв с собой молодого любовника, она тайно пробралась в Париж, где легче всего было уйти в подполье. Однако вскоре ее обнаружили, и ордер на ее арест, подписанный самим Робеспьером, положил конец ее выходкам. Ордер от Робеспьера обычно означал верную смерть. В отчаянии Терезия написала из своей камеры вызывающее письмо Тальену, который сам боролся за свою жизнь и публично отрекся от своей любовницы: «Полицейский только что оставил меня; он пришел сказать мне, что завтра я должна предстать перед судом, а это значит, что я должна буду взойти на эшафот. Это очень отличается от сна, который я видела прошлой ночью: Робеспьера больше не было, и тюрьмы были открыты. Но благодаря вашей трусости во Франции скоро не останется никого, способного превратить эту мечту в реальность».

Слова Терезии потрясли Тальена и побудили его к действиям. Это был его последний шанс. Он всё ещё был членом Конвента. Будет ли он таким завтра, было неясно. Только внезапное нападение на Робеспьера могло спасти его.

Случилось невероятное. Обвинений демагога, столь измазанного кровью и грязью, как Тальен, оказалось достаточно, чтобы свергнуть «неподкупного». Однако все знали, что настоящим автором победы был не Тальен, а Тереза Кабаррюс. Парижское остроумие вскоре нашло для нее почетное прозвище. Робеспьер пал в месяце, известном в новом календаре как Термидор; Терезия получила прозвище Нотр-Дам де Термидор. На самом деле ее обожали как святую. Вереница её приверженцев состояла из jeunesse doree,[127] молодых аристократов и сыночков буржуа, которые накануне тряслись от страха за свою жизнь, а теперь снова оказались на вершине.