Закон О гражданском браке и разводе

Тем не менее французская революция проделала ощутимую работу и в области сексуального законодательства. Гражданский брак до регистрации был сначала сделан добровольным, затем 20 сентября 1792 года он стал единственной юридически действительной формой брака. В то же время, развод был узаконен. Требование развода не было лозунгом революции. Он пришел из крепостей древнего режима, где, во всяком случае, брак не воспринимался слишком серьезно. Первым человеком, поднявшим этот вопрос — ещё в 1789 году — и решительно выступившим за развод, был герцог Орлеанский. Буржуазные члены революционного парламента проявили к этому вопросу лишь очень слабый интерес, и потребовались долгие дебаты, прежде чем большинство, выступавшее за принцип развода, могло быть возбуждено.

Тогда, однако, Франция сразу же вышла далеко за пределы протестантских стран, в которых право на развод существовало со времен Реформации, но на практике его было очень трудно осуществить. В Англии, в частности, развод стал абсолютной привилегией богатых, поскольку каждый случай должен был быть санкционирован парламентом, долгой и дорогостоящей процедурой, и только прелюбодеяние и импотенция признавались основанием для развода. Новое французское законодательство облегчило жизнь супружеским парам, которые не хотели продолжать жить вместе. Им нужно было только подать совместное заявление о том, что они хотят расторгнуть свой брак; они даже не должны были сообщать властям свои причины.

Пессимисты предсказывали регулярную эпидемию разводов, но ничего подобного не происходило. За первые пятнадцать месяцев нового устроения в Париже было зарегистрировано всего 6000 разводов. Париж тогда насчитывал 700 000 жителей и более 100.000 супружеских пар, понятно, что только небольшая часть населения воспользовалась правом на развод. Очевидно, их удерживала не только традиция. Убежденные революционеры не хотели приобретать репутацию распутников. Даже если брак и был, по словам Шометта, Генерального прокурора Парижа, «больше не ярмом и не цепью», все же правительство придавало ещё большее значение, чем его предшественники, поддержанию брачных отношений между своими гражданами. Одним из новых национальных праздников стал праздник супружеских пар. Семья должна была стать основой нового государства, и всякий, кто считал необходимым развестись, должен был как можно скорее жениться вновь, ибо вожди революционной Франции ещё больше, чем государственные деятели старого режима, стремились к быстрому росту населения.

Рождение и воспитание детей считались патриотическим долгом, особенно когда становилось ясно, что республике придется защищаться от внешних врагов. Женщины маршировали по улицам Парижа со знаменами с надписью: Citoyennes, Donnez des Enfants a la Patrie. Leur Bonheur est Assure ("Граждане, дайте детям свою страну; их счастье гарантировано"). Будущее детей, конечно, не было таким уверенным и беззаботным, как обещали знамена, но надо признать, что и в этом отношении революционные правительства сделали больше, чем их предшественники. Система подкидышей была реформирована и поставлена на лучшую социальную основу. Родители, которые не могли сами воспитывать своих детей, могли поручить их службе помощи детям, где они воспитывались и получали образование за государственный счет, не будучи окончательно разлученными со своими родителями. После этой реформы число анонимных случаев подбрасывания детей существенно сократилось. В Париже эта цифра во время Революции составляла всего 4000 человек в год, что вдвое меньше, чем двадцать лет назад при старом режиме, когда город был значительно меньше.

Действительно, было много злоупотреблений и сомнительных нововведений, которые можно было противопоставить этим реформам. Изобретательные бизнесмены делали капитал из государственной брачной политике. — В Париже Лиардо основал первое брачное агентство под названием bureau de confiance, объединив его с пансионом для дочерей брачного возраста. Предприятие процветало настолько хорошо, что Лиардо вскоре добавил двухнедельный бюллетень под названием Indicateur des Manages. Само агентство постепенно превратилось в увеселительный курорт; иные клиенты танцевали и играли в азартные игры, а другие могли заводить знакомства с женщинами без каких-либо серьезных мыслей о браке. Идея г-на Лиардо, однако, была подхвачена и из нее развилась процветающая деловая ветвь сексуальной жизни.